Учредители движения жаловались на нарушения прав национальных меньшинств и выразили готовность активно влиять на российскую политику, проводя своих представителей в федеральные органы власти.

О том, что новое движение собирается активно участвовать в политической жизни России, подтвердил сегодня в интервью корреспонденту "Кавказского узла" и сопредседатель оргкомитета, руководитель центра проблем этнополитики и ислама Деньга Халидов. Он рассказал, что существовать движение собирается за счет среднего бизнеса, в результате чего выходцам из Кавказа будет оказываться бесплатная правовая поддержка.

- Какие задачи ставит перед собой РКНР?

- Помимо всего прочего, мы будем активно участвовать в политической жизни страны. Не хотим быть объектами манипуляций и провокаций в условиях, когда почти все партии заряжены вирусом шовинизма и национализма. Нам приходится самоорганизовываться, чтобы представлять интересы общин, диаспор российских кавказцев.

- Уже намечены приоритетные направления деятельности?

- На следующей неделе должно состояться заседание, где будет обсуждаться вся сфера деятельности. Вообще, в конгресс входит пресс-служба, аналитический центр, а также служба информационной поддержки. Благодаря созданию научно-аналитического и экспертного сообщества, мы будем объединяться и поднимать проблемы регионального характера на Северном Кавказе. Насколько мы можем быть полезными, в такой мере и будем участвовать и помогать региональным властям в решении их проблем.

- Например, каких проблем?

- Мы считаем, что еще не снята с повестки дня проблема нейтрализации экстремизма в регионе. Есть методы, опирающиеся на гражданские традиционные структуры. А силовая практика исчерпала себя. Она настолько "вошла в раж", что попирает Конституцию.

- Как, по Вашему мнению, можно гражданскими методами противодействовать экстремизму?

- Есть целый пласт людей на Кавказе, которые не чувствуют себя уверенно в этой жизни и боятся, что могут оказаться объектом насилия со стороны людей в масках или пропасть в недрах Ханкалы, например. Будучи неуверенными, что им гарантировано их право на жизнь, они уходят в подполье. А есть непримиримые, "оголтелые", которые заряжены вирусом неверной интерпретации ислама. Эту малую часть людей необходимо изолировать в социальном плане.

- Как изолировать?

- Очень просто. Показать всю несостоятельность их программных целей и идей, лишить их всякой поддержки. Мы, со своей стороны, можем кое-то предложить. Наш метод - это альтернатива государственной политике, которая опирается на силовые методы решения конфликтов. Мы против такой марксистско-ленинской интерпретации: чтобы решить проблему безработицы, экстремизма, сепаратизма и фундаментализма, нужно больше получать дотаций из Москвы. Мы не считаем, что дело в деньгах. Дело в мозгах. Это проблема духовно-нравственного характера, а не экономического.

- Но мотивация поступков религиозных экстремистов лежит как раз в сфере духовно-нравственной. И это не умеряет их террористическую активность, а напротив, подпитывает...

- Дело в том, что в мусульманской среде есть официальный ислам, а есть малые группы людей, которые не идентифицируют себя с традиционным исламом. Назовем их фундаменталистами. Вся разница заключается в вере в разные ритуальные формулы. Однако это не является основанием для преследования нетрадиционных исламистов.

- Что лично Вы вкладываете в понятие "экстремизм"?

- Если человек говорит, что он готов с оружием в руках утверждать власть Бога на земле, то это и есть экстремизм. Если его не устраивают несовершенные законы, и он не берет оружие в руки, а просто призывает к переустройству, то это не есть экстремизм. Мне кажется, что вольная интерпретация термина "экстремист" к добру не приведет. С правовой точки зрения, экстремизм - это призыв к свержению насильственного конституционного строя.

Например, ситуация с терроризмом в КБР. Там, я считаю, силовые генералы на месте являлись главными провокаторами действа в Нальчике 2005 года. Они не шли на диалог и не захотели понять эту сторону проблемы, хотя молодежь там не раз заявляла, что она не имеет ничего общего с чеченскими террористами или Шамилем Басаевым.

- Возвращаясь к созданию движения: какими регионами будет заниматься РКНК?

Меня больше всего волнует Северо-Восточный Кавказ по концентрации проблем - Дагестан, Чечня, Ингушетия, Кабардино-Балкария, хотя в последней концентрация проблем меньше. Северо-Восточный Кавказ - это серьезный геополитический узел. А в Российских регионах мы будем заниматься определенным пластом проблем. Это Санкт-Петербург, Москва, где очень сильны националистически настроения и где часто от расистских преступлений страдают выходцы из Кавказа.

Мы будем оказывать правовую помощь и тем кавказцам, которые живут в России на законной основе. Это касается бизнеса, а также нарушения гражданских и трудовых прав. В помощи такого характера не нуждаются республики Северного Кавказа, там есть свои общественные организации, свои адвокатуры и т.д.

- Эта помощь будет бесплатной?

- В целом эту помощь мы будем организовывать на бесплатной основе.

- Тогда за счет чего существует РКНК?

- За счет денег.

- Чьих денег?

- Денег, которыми мы пользуемся ежедневно. Вы когда-нибудь задавались вопросом, откуда деньги у "Справедливой России", СПС, "Яблока" и т. д. Вы должны понимать, что суммы будут тратиться не маленькие. Помогать должен средний бизнес. Все думают, что деньги сконцентрировались в банках Лондона и Москвы. Но, слава богу, еще остались деньги у среднего бизнеса.